– Дмитрий Владимирович, вы член научно-консультативного совета по издательской деятельности при губернаторе Алтайского края, скажите, как, по-вашему, эта деятельность достаточно масштабна в нашем регионе?
– На последних Шукшинских чтениях московский писатель Николай Иванов говорил о том, что в регионах ситуация в плане издательской деятельности сейчас лучше, чем в центре, потому что существуют местные формы поддержки: гранты, премии и так далее. Но в таком комплексном виде, как у нас, насколько я знаю, поддержки администрации нет ни в одном регионе, во всяком случае, в сибирских точно. Я бываю в Томске, Новосибирске, Кемерове и ни о чем подобном там даже не слышал. Бывал и во Владимирской, и в Московской областях… Если считать вслед за некоторыми москвичами, что Сибирь – глухая провинция, то на самом деле именно там-то, по ту сторону Урала, в литературно-издательском аспекте глушь и тишина. А мы на Алтае «шумим», мы активно издаем местных писателей. Александром Богдановичем Карлиным поддерживаются серьезные издательские проекты. Семь лет существует ежегодный издательский конкурс. Для отбора лучших произведений в качестве экспертов привлекаются и писатели из разных творческих станов, и филологи из разных вузов, и библиотечные работники. И решения они принимают объективные. То есть если человек талантлив и трудолюбив, у него есть шансы издаться. Критерии, по которым отклонялись те или иные рукописи, поданные на конкурс, были почти всегда исключительно художественного, но не политического характера.
– Давайте перейдем к собственно книге и литературному процессу, ее выход предваряющему. Как, по-вашему, книга электронная скоро «съест» бумажную окончательно?
– Надо понимать, что электронная книга – это просто новый носитель текста. Так же как когда-то писали на глиняных дощечках, папирусе, пергаменте, потом на бумаге, а в XXI веке – в электронной форме.
Бумажная книга и художественная литература становятся уделом эстетов. Проведу аналогию: есть в Барнауле филармония. Отличный зал, прекрасный орган, великолепный рояль. Многие горожане ходят на концерты? К сожалению, далеко не все! Но все-таки есть люди, которые посещают концерты регулярно! Для них живой звук музыкального инструмента с эстетической точки зрения предпочтительнее mp3-записи. Так же и с бумажной, живой книгой. Сегодня имеется часть населения, которая видит в бумажной книге не только носитель текста, но и некий эстетический объект. Им важно качество полиграфического исполнения издания, особый запах типографской краски, цвет обложки, тактильные ощущения от касания бумажных страниц…
Однако от электронной книги мы уже отказаться не сможем. Мне кажется, сегодня между предпочтениями к электронной или печатной книге существует определенный баланс, примерно 50 на 50. Но поскольку закон экономии средств неумолим во всем, рано или поздно этот баланс будет нарушен в пользу электронной книги.
Что касается художественной литературы, то и она в наше время привлекает уже главным образом ценителей. Пресловутое падение чтения связано не столько с тем, что люди стали меньше читать в принципе, а с тем, что они стали меньше читать художественную литературу в ущерб интернет-текстам и видеопродуктам. За литературой и бумажной книгой остается лишь эстетическая функция, а познавательная, информативная отняты телевидением и Интернетом.
– Что сегодня вообще происходит в плане собственно литературного процесса, можно ли говорить о его развитии или, как считают некоторые, стагнации?
– Раньше отечественному литературоведу было проще ответить на подобный вопрос: есть соцреализм, и все на этом. Сейчас другая ситуация. Общего потока нет, есть множество рек и ручейков, и даже великий и могучий поток реализма тоже разделился на отдельные ручейки. Например, творчество известного китайского писателя Мо Яня определяют как «галлюциногенный реализм».
Если говорить о литературе Алтая, то здесь более наглядным будет определение «по возрасту». Еще слышится голос писателей старшего поколения, эпохи реализма, но он становится все глуше. Есть так называемое поколение сорокалетних, ориентирующихся на модернистские течения. Есть писатели, которые пришли в литературу из журналистской среды, и их творчество тяготеет к публицистике и даже краеведению. Есть вообще писатели самодеятельные, «рожденные самиздатом»… За всем уследить очень сложно. Это похоже на то, когда река после ледохода: идет пена, муть, желтая вода, пока она еще не отстоялась. И лишь редкие глыбы льда гордо плывут, всем заметные…
– А чьи голоса в литературе Алтая звучат громче и ярче? Кто-то выделяется из этого многоголосия, просматриваются яркие личности?
– Два года подряд в рамках губернаторского издательского конкурса не издавались книги в номинации «Проза»! Просто не было достойных работ! Ситуация с прозой очень тяжелая: мало хороших авторов, мало хороших книг. То, что подают на конкурс под видом прозы, зачастую просто убого. Отмечу, пожалуй, прозаика Александра Пешкова. Он уже не молодой человек, долго в нем что-то бродило, росло. Если первая его работа «Таежная вечерня» в 2012 году победила в конкурсе, потому что все остальные были слабее, то новый роман Пешкова «Ночные журавли», победивший в издательском конкурсе этого года, сам по себе вещь сильная. Как писатель Пешков эволюционирует, есть надежда, что у него окрепнет свой, уникальный, авторский стиль. По итогам конкурса в этом году выйдет достаточно интересная книга молодого прозаика Дмитрия Мызникова. Там есть шероховатости, автор все-таки молодой, начинающий, но тем не менее виден твердый писательский стержень. Много надежд в свое время посулил Владислав Пасечник, но он сейчас как-то замолк: то ли на лаврах почивает, то ли над шедевром работает в отшельничестве, трудно сказать.
– Чтобы профессионально говорить о прозе и поэзии, нужны профессиональные литературные критики. Как в вашем стане с кадрами?
– С критикой трудности есть и у нас на Алтае, и во всей стране. Однако в последнее время выдвигается плеяда очень интересных литературных критиков. Ею занимается тот же Захар Прилепин. Из известных, покоривших столицу можно назвать уральца Сергея Белякова. И у нас на Алтае есть подвижники. Полноценно, системно работает отдел критики в журнале «Культура Алтайского края».
Если же говорить о тенденциях и направлениях критики, то они разные. Во-первых, пишут критические статьи для журналов те, кому заниматься этим по должности пристало – университетские преподаватели (например, Олег Ковалев, Михаил Гундарин, да и аз грешный). Есть среди авторов критических работ и литераторы, которые традиционно пишут рецензии брат на брата (как хвалебные, так и ругательные). Есть, как я ее называю, низовая критика, она в основном обитает в Интернете. Тут и оценки суровее, и суждения прямее, и вообще автор скорее настроен на привлечение комментариев к посту, чем на объективный анализ произведения. Голоса комментаторов сливаются с голосом критика, бывает, что и автор анализируемого текста подключается к дискуссии… В ряде случаев подобные дискуссии даже интересно читать. Интернет-критика – удел молодых, среди которых, пожалуй, наиболее активен Константин Гришин, еще несколько молодых ребят регулярно пишут рецензии. Очень внимательны они прежде всего к опусам ровесников, но нередко и маститых писателей «кусают». Эта критика бесбашенная и иногда дельная. Отчасти в этом есть элемент пиара, может быть, даже маркетинга, рекламы (самоизданные книжки-то хочется продать!), но молодежь уже к этому более привычна и чувствует себя спокойно под прицелом критика. Писатели старшего поколения относятся к критике очень серьезно, сакральнее, что ли, а потому, как правило, очень болезненно.
Надеюсь, что кто-нибудь из молодых критиков со временем вырастет в интересного профессионала. Что мне в такой низовой критике не нравится? Плохо, когда опускаются до хамства, как правило, в комментариях, плохо, когда люди высказываются о предмете, о котором они представления не имеют, плохо, когда объектом критического разбора становится очевидный результат потуг графомана. Недостойно выражать свое порой очень острое и, главное, необоснованное мнение без указания имени, скрываясь под ником. Но вообще можно констатировать, что литературная критика на Алтае возрождается. И это приятно!