НЕ ПИШЕТСЯ
Я – в кризисе. Душа нема.
«Ни дня без строчки», – друг мой дрочит.
А у меня –
ни дней, ни строчек.Поля мои лежат в глуши.
Погашены мои заводы.
И безработица души
зияет страшною зевотой.И мой критический истец
в статье напишет, что, окрысясь,
в бескризиснейшей из систем
один переживаю кризис.Мой друг, мой северный, мой неподкупный друг,
хорош костюм, да не по росту,
внутри все ясно и вокруг –
но не поется.Я деградирую в любви.
Дружу с оторвою трактирною.
Не деградируете вы –
я деградирую.Был крепок стих, как рафинад.
Свистал хоккейным бомбардиром.
Я разучился рифмовать.
Не получается.Чужая птица издали
простонет перелетным горем.
Умеют хором журавли.
Но лебедь не умеет хором.О чем, мой серый, на ветру
ты плачешь белому Владимиру?
Я этих нот не подберу.
Я деградирую.Семь поэтических томов
в стране выходит ежесуточно.
А я друзей и городов
бегу, как бешеная сука,в похолодавшие леса
и онемевшие рассветы,
где деградирует весна
на тайном переломе к лету...Но верю я, моя родня –
две тысячи семьсот семнадцать
поэтов нашей федерации –
стихи напишут за меня.Они не знают деградации.
Андрей Вознесенский
Веберн А. Пассакалия, соч. 1