19 ноября в России отмечается День преподавателя высшей школы. В преддверии праздника в «ЗН» вышло интервью с замечательным ученым и преподавателем — Ольгой Лаврик. В интервью читайте, что вдохновляет в научной работе и как развивать научное творчество и воображение.
Ольга Лаврик из тех женщин, кто очаровывает с первой минуты. Умная, эрудированная, яркая, стильная. Очень выразительные глаза. Умеет выслушать. Умеет рассказать. Ее лекция «Системы репарации ДНК человека как платформы для создания противоопухолевых препаратов» привлекла повышенное внимание многочисленных участников IV Международного биотехнологического форума «БиоАзия Алтай – 2024», который прошел в Алтайском государственном университете. Ольга Ивановна – академик РАН, доктор химических наук, профессор, живет в Новосибирске, возглавляет лабораторию в Институте химической биологии и фундаментальной медицины СО РАН, а в АлтГУ – кафедру физико-химической биологии и биотехнологии.
Она родилась в Барнауле. Окончив школу с золотой медалью, решила изучать химию в недавно открытом Новосибирском государственном университете. Девушку не испугал ни высокий конкурс (11 человек на место), ни отмена на приемных экзаменах льгот для медалистов.
– Вы окончили НГУ в 1966 году и сразу взялись за любимое дело. В какие времена работалось легче всего?
– Я шестидесятник по своему воспитанию и мироощущению. В то время создавались НГУ и Академгородок, и у нас всех было замечательное чувство самодостаточности в науке. Энтузиазм бил через край. Время огромного энтузиазма. Просыпаясь утром, думала, что скоро идти в лабораторию, и меня охватывало ощущение счастья! В Москве на работу надо добираться часами, терять уйму времени, а тут прогулялась по дорожке через лес – и уже в своем замечательном коллективе, где все трудятся сообща. Академгородок в нашей среде считался лучшим местом на земле для того, чтобы делать науку. Наверное, такие чувства и мысли определялись тем, что наши университетские преподаватели и научные руководители – сами бывшие в то время молодыми исследователями – постоянно говорили о бесценности профессии ученого. Я училась химии на факультете естественных наук, но о таких же жизненных ценностях говорили математики, физики. Да, собственно, вся атмосфера Академгородка была пропитана этим чувством. Это была эпоха первых космических полетов и, соответственно, высочайшего авторитета науки в нашей стране.
Молекулярная биология в СССР, да и в мире в целом, находилась в начале своего развития. Многое было неизвестно. Фактически любой эксперимент или метод, который ты разрабатывал вместе со своими коллегами, являлся оригинальным, новым. Вот я тогда занималась ферментами биосинтеза белка – темой, которая активно развивалась в мировой науке. В нашей стране развитие молекулярной биологии по причине недавних гонений на генетику было сильно заторможено.
Первый институт цитологии и генетики был открыт в новосибирском Академгородке. В новосибирском Институте органической химии была создана лаборатория природных полимеров, затем – отдел биохимии под руководством будущего академика Дмитрия Георгиевича Кнорре. Это и положило начало развитию исследований в области физико-химической и молекулярной биологии в Академгородке. Впоследствии на основе этой структуры был создан Институт биоорганической химии СО РАН под руководством академика Кнорре.
Мы много читали научной литературы, проводились семинары. Научные библиотеки были в каждом институте Академгородка. Мы понимали, что для научной работы и общения с коллегами из других стран надо учить английский. А поскольку в моей области научных интересов очень важные работы выполнялись во Франции, то я еще начала штудировать французский.
Чем отличается научная работа 60 лет назад и сейчас, как ученые пережили 1990-е годы и зачем исследователю танцевать, читайте на сайте газеты «За науку».