В августе старший научный сотрудник Южно-Сибирского ботанического сада, кандидат биологических наук Евгений Давыдов работал в научной экспедиции на мысе Анастасии на полуострове Крильон в южной части Сахалина. Предметом интереса ученого были лишайники.
Исследование флоры лишайников Сахалина является важной составляющей познания биологического разнообразия Дальнего Востока и умеренной Азии в целом. Восточноазиатская флористическая область является одним из известных центров биоразнообразия и эндемизма, в то же время анализ списка лишайников России показал, что дальневосточный регион изучен слабее других.
Экспедиция проходила на мысе Анастасии, где сейчас ведется строительство биостанции «Анива». Освоение этой территории началось летом 2024 года, там уже установили первые фундаменты и собрали полевые лаборатории. Именно в этих полевых лабораториях и работала группа ученых: орнитологов, ихтиологов, энтомологов, микологов, экологов и др. Все они – победители конкурса грантов, который проводил некоммерческий благотворительный фонд «Поддержка исследований «БИОМ». Он ведет научно-исследовательскую программу, посвященную природе полуострова Крильон и Сахалинской области. Евгений Давыдов рассказал, как проходила экспедиция, и какие интересные находки он привез с собой.
«Мыс Анастасия находится в южной части Сахалина, близко к острову Хоккайдо. Подтверждено, что здесь встречаются южные виды животных и растений, которые известны, например, в Японии, но не были известны в России. Наша экспедиция как раз и была посвящена изучению биоразнообразия Крильона.
Японцы построили там так называемый порт-ковш: отгородили бетонными блоками место в бухте у мыса, куда могут приставать небольшие корабли и, например, пережидать шторм. В рамках проекта этот порт-ковш планируют восстанавливать, ну а пока ученые занимаются изучением биоразнообразия этого места.
Мы жили в палатках, лабораторные корпуса тоже приставляют собой большие палатки, оборудованные необходимой техникой. Моя специальность – лихенология, я изучаю лишайники. Интерес к Дальнему Востоку у меня возник давно – первый раз удалось побывать в Приморье в 2014 году. На Сахалине я был в 2019-м по русско-японскому гранту, а потом в 2023 году уже по гранту «БИОМ».
Лихенология в России и Японии развивалась параллельно, знания о видовом составе накапливались независимо. Японцы описали около 300 видов лишайников как эндемичные в своей стране. Но известно, что часть этих видов встречается также на Дальнем Востоке, но под другими названиями. И сегодня нам важно понимать, какие виды есть на российском Дальнем Востоке и каков реальный уровень эндемизма в Японии. Еще в экспедиции 2023 год я понял, что на Сахалине есть белые пятна, в основном касающиеся лишайников, которые встречаются на камнях на суше и в воде. Они недоизучены и на них делается акцент при изучении биоразнообразия.
В этом году специфической темой было изучение лишайников на антропогенных субстратах. То есть помимо природных поверхностей я исследовал специально созданные человеком. До Второй Мировой войны на этой территории занимались рыбным промыслом японцы, с тех времен остались бетонные сооружения как на суше, так и в воде. Кроме того, там есть старая постройки, которые остались от военной части, какие-то металлические конструкции. На полуострове Крильон сложилась уникальная ситуация, здесь, в течение нескольких десятилетий, искусственные субстраты, находящиеся в море и на суше и окруженные природной средой, подвергались естественным процессам зарастания. Во время строительства биостанции большую их часть ликвидируют, поэтому ученым нужно успеть их обследовать.
Все эти поверхности заселяются лишайниками. Часто бывает, что на антропогенных поверхностях растут редкие виды, которые представляют научный интерес. Интересно также знать какие именно лишайники из природного окружения переходят на рукотворные субстраты. В этой поездке я обнаружил, что самый активный в этом отношении лишайник – флавопляка лимонно-желтая– это ярко-желтый лишайник, который поселяется на бетоне, штукатурке, побелке, шлакоблоках, краске, ткани, шифере, на ржавом металле . Не встречается только на капроновой веревке и гладком металле. Остальные же виды занимают определенную нишу, растут на чем-то одном.
В течение двух недель мы передвигались по полуострову – от мыса Крильон до мыса Конабеевка в сопровождении егеря – это обязательное условие, так как там водится много медведей. Дорог там практически нет, часто из-за скал не получается перебраться от точки до точки по берегу. В основном приходилось передвигаться по руслам реки в болотниках. На Сахалине есть такое растение – курильский бамбучник или саза курильская, похожая на небольшой бамбук. Она сильно затрудняет передвижение – высокие побеги не приминаются, как трава, а смыкаются за твоей спиной – и ты уже не видишь, откуда пришел и куда идти дальше. Еще одна опасность – заболоченные места. Кроме того, на Сахалине очень переменчивая погода, а прогнозы метеорологов даже на день часто не сбываются.
Многие лишайники можно определить только в лаборатории, поэтому больше половины видов собираешь, можно сказать, вслепую. Несмотря на все сложности, я выполнил все задуманное, собрал образцы, которые теперь предстоит изучить.
Вместе со мной в экспедиции работали ученые из Москвы, Владивостока, Санкт-Петербурга и других городов. Вечерами мы выступали друг перед другом с небольшими докладами. Условия были хоть и походными, но весьма комфортными – спасли мы в палатках на кемпинговых кроватях, был полевой душ, вкусная еда. Для научной работы в нашем распоряжении было 36 квадратных метров лаборатории с рабочими столами и базовой оптикой: микроскопами, бинокулярами, холодильником, морозильной камерой и прочим оборудованием